Кайвитийвик-праздники полярной ночи.

Во время полярной ночи эскимосы почти не покидали своих иглу. Когда дни становились короче, а солнце превращалось в маленькую точку на горизонте, эскимосы из всех окрестных мест собирались на Китигариуте на зимние  празднества

Из шкур бурых медведей делали чучела, которые выглядели совсем как живые звери и даже могли рычать. Чучела белых медведей двигали лапами и скребли когтями. Как только солнце уходило с неба, начинались игры и развлечения. Днём все ели и наблюдали за состязаниями борцов. Когда сгущалась темнота, мы, дети, не решались выходить из иглу, опасаясь медведей. В стойбище был особый  вождь, который распоряжался праздником и устраивал игры. Он был очень стар. Когда опускалась ночь, Дети, сидя на корточках на лежанках в иглу, В страхе ожидали появления медведей. Внезапно  раздавался испуганный крик-это «медведи» входили через катак в иглу, сопровождаемые весёлым пением взрослых. 

После ухода медведей взрослые устраивали перетягивание каната или мерились силами, стараясь перетянуть друг друга за руки. Была ещё одна игра, которая называлась орсиктартут  -сделай петлю. К потолку прикреплялись две верёвки .Сидя на полу, человек  должен ухватиться за концы веревок и приподняться над его поверхностью. Вися в воздухе, он должен подвести под себя руки и сесть на них. Потом он должен возвратиться в прежнее положение, не касаясь пола, и начать всё сначала. Некоторым удавалось проделать это пять раз кряду, другие же вообще не могли оторвать  себя от пола. Победить в этой игре было нелегко.

Затем вождь начинал следующую игру-испытание силы рук, которая продолжалась до тех пор, пока кто-нибудь не побеждал  всех. В состязаниях по прыжкам надо было достать большим пальцем ноги какой-нибудь предмет. В  крайдийгирке, иглу, где проходили собрания, был очень высокий потолок, в котором было прорезано окно, выходящее на крышу. Некоторые подпрыгивали так высоко, что могли коснуться этого окна пальцем ноги. Те, кто не мог этого сделать без посторонней помощи, подскакивали, держа стрелу в вытянутой руке.

На улице мы прыгали через небольшие  нарты, поставленные стоймя. Один из наших молодцов перепрыгнул через нарты с пятью поперечинами, а это высота порядка семи футов.

В другое время застрельщик игр говорил, что сегодня придут иткрилиты, индейцы. При этом старался, чтобы его не слышали дети и новички. Вечером, когда все собирались в  иглу , вождь говорил:»Спойте что-нибудь».Песня была незнакомой, со сложной мелодией. Вдруг пение прерывалось громким  стуком - было ясно, что кто-то хочет войти в иглу. Вождь говорил незнакомцу: «Входи, не бойся». Тот показывался из катака, выбегал на середину иглу и начинал танцевать. Громким  восклицанием вождь прерывал его танец и начинал с ним разговор.

«Откуда  ты пришёл?» -спрашивал он незнакомца.

«Я пришёл издалека, чтобы посмотреть на эскимосов, и очень замёрз. Вы тоже, наверное, рады меня видеть».

У индейца был нож из твердого  дерева, и если кто-нибудь подходил к нему слишком близко, он угрожающе им размахивал ,и только суровый окрик  вождя удерживал его от удара. Одежда индейца была необычной. Длинные волосы, скрывавшие лицо, во время пляски почти касались пола. Когда эскимосы воевали с индейцами, они снимали скальпы с самых длинноволосых и приносили их самым ловким из своих соплеменников, чтобы те изображали индейцев на празднествах. Вот почему у незнакомца  были такие длинные волосы. Моя бабушка Оконалук рассказывала мне , что её дед Кинавинак развешивал высушенные индейские скальпы на стенах своего иглу. Когда ему нужно было изображать индейца, он жевал их, чтобы сделать мягкими. Я хотел узнать, был ли на скальпах жир, но бабушка ответила, что вряд ли. 

   Индеец был прекрасным танцором, и вождю было жаль прерывать его. Его прыжки были проворны и бесшумны. Он был постоянно настороже и всякий раз, когда кто-нибудь подкрадывался к нему сзади, мгновенно оборачивался и бросался на подошедшего с ножом.

Взмахом руки вождь останавливал его. Высоко подпрыгнув, индеец устремлялся к выходу, как вдруг, о чудо,- на пол обрушивался град игрушек, бусинок и брелков, кусочков оленьего жира и других безделушек. Они рассыпались по всему полу, и дети кидались собирать их. У нас было множество таких обычаев.

Теперь наставал черёд посмотреть на тунраит, забавных кукол. Старики, которые их обычно делали, работали только по ночам, чтобы их не увидели дети и новички. Куклы были самые разнообразные: Белые и бурые медведи, лисы всех расцветок, ласки, утки- и подумать только, что все они двигались, как живые! Чтобы дети сами догадались, что это за звери, кукол никогда не называли по именам. Все они именовались одним словом тунраит.

В условленный вечер вождь приглашал стариков показать своих кукол, выкликая каждого  по имени. Тот, кого вызывали, громко произносил  имя своей куклы, и тут в дверях появлялся зверь-лиса или медведь! При виде их дети всегда пугались.

К примеру, вождь просил моего деда Авилортора показать своего тунраита и тот начинал громко звать его. На пороге появлялся лебедь! Он выходил на середину иглу, останавливался и хлопал крыльями. Лебедь выглядел совсем как живой, когда бил крыльями, прохаживался, поглядывал по сторонам, и вытягивал свою длинную шею. В неверном свете тёмного декабрьского дня его вполне можно было принять за живую птицу! Повинуясь дедушкиному приказу, лебедь подходил к катаку и исчезал в проходе. Наступала очередь следующего умельца .На этот раз появлялся песец, который начинал поедать остатки рыбы в мусорной корзине -он ел, как настоящий зверь!

 В те времена, когда эскимосы были искусными мастерами, у многих были такие куклы. Они приводились в движение нитями из китового уса, но секрета их изготовления я не знаю.

Когда вновь появлялось солнце, мы завершали свои праздники состязанием в метании стрелы.

Так завершался кайвитийвик -время танцев и развлечений, которое начиналось с заходом солнца и заканчивалось, когда оно вновь появлялось на  небосклоне.

«Я, Нулигак»/О сути жизни: Индейские и эскимосская автобиографии.-Якутск: Кн. Изд-во, 1989.(«Под полярными созвездиями»)

Во время полярной ночи эскимосы почти не покидали своих иглу. Когда дни становились короче, а солнце превращалось в маленькую точку на горизонте, эскимосы из всех окрестных мест собирались на Китигариуте на зимние  празднества

Из шкур бурых медведей делали чучела, которые выглядели совсем как живые звери и даже могли рычать. Чучела белых медведей двигали лапами и скребли когтями. Как только солнце уходило с неба, начинались игры и развлечения. Днём все ели и наблюдали за состязаниями борцов. Когда сгущалась темнота, мы, дети, не решались выходить из иглу, опасаясь медведей. В стойбище был особый  вождь, который распоряжался праздником и устраивал игры. Он был очень стар. Когда опускалась ночь, Дети, сидя на корточках на лежанках в иглу, В страхе ожидали появления медведей. Внезапно  раздавался испуганный крик-это «медведи» входили через катак в иглу, сопровождаемые весёлым пением взрослых. 

После ухода медведей взрослые устраивали перетягивание каната или мерились силами, стараясь перетянуть друг друга за руки. Была ещё одна игра, которая называлась орсиктартут  -сделай петлю. К потолку прикреплялись две верёвки .Сидя на полу, человек  должен ухватиться за концы веревок и приподняться над его поверхностью. Вися в воздухе, он должен подвести под себя руки и сесть на них. Потом он должен возвратиться в прежнее положение, не касаясь пола, и начать всё сначала. Некоторым удавалось проделать это пять раз кряду, другие же вообще не могли оторвать  себя от пола. Победить в этой игре было нелегко.

Затем вождь начинал следующую игру-испытание силы рук, которая продолжалась до тех пор, пока кто-нибудь не побеждал  всех. В состязаниях по прыжкам надо было достать большим пальцем ноги какой-нибудь предмет. В  крайдийгирке, иглу, где проходили собрания, был очень высокий потолок, в котором было прорезано окно, выходящее на крышу. Некоторые подпрыгивали так высоко, что могли коснуться этого окна пальцем ноги. Те, кто не мог этого сделать без посторонней помощи, подскакивали, держа стрелу в вытянутой руке.

На улице мы прыгали через небольшие  нарты, поставленные стоймя. Один из наших молодцов перепрыгнул через нарты с пятью поперечинами, а это высота порядка семи футов.

В другое время застрельщик игр говорил, что сегодня придут иткрилиты, индейцы. При этом старался, чтобы его не слышали дети и новички. Вечером, когда все собирались в  иглу , вождь говорил:»Спойте что-нибудь».Песня была незнакомой, со сложной мелодией. Вдруг пение прерывалось громким  стуком - было ясно, что кто-то хочет войти в иглу. Вождь говорил незнакомцу: «Входи, не бойся». Тот показывался из катака, выбегал на середину иглу и начинал танцевать. Громким  восклицанием вождь прерывал его танец и начинал с ним разговор.

«Откуда  ты пришёл?» -спрашивал он незнакомца.

«Я пришёл издалека, чтобы посмотреть на эскимосов, и очень замёрз. Вы тоже, наверное, рады меня видеть».

У индейца был нож из твердого  дерева, и если кто-нибудь подходил к нему слишком близко, он угрожающе им размахивал ,и только суровый окрик  вождя удерживал его от удара. Одежда индейца была необычной. Длинные волосы, скрывавшие лицо, во время пляски почти касались пола. Когда эскимосы воевали с индейцами, они снимали скальпы с самых длинноволосых и приносили их самым ловким из своих соплеменников, чтобы те изображали индейцев на празднествах. Вот почему у незнакомца  были такие длинные волосы. Моя бабушка Оконалук рассказывала мне , что её дед Кинавинак развешивал высушенные индейские скальпы на стенах своего иглу. Когда ему нужно было изображать индейца, он жевал их, чтобы сделать мягкими. Я хотел узнать, был ли на скальпах жир, но бабушка ответила, что вряд ли. 

   Индеец был прекрасным танцором, и вождю было жаль прерывать его. Его прыжки были проворны и бесшумны. Он был постоянно настороже и всякий раз, когда кто-нибудь подкрадывался к нему сзади, мгновенно оборачивался и бросался на подошедшего с ножом.

Взмахом руки вождь останавливал его. Высоко подпрыгнув, индеец устремлялся к выходу, как вдруг, о чудо,- на пол обрушивался град игрушек, бусинок и брелков, кусочков оленьего жира и других безделушек. Они рассыпались по всему полу, и дети кидались собирать их. У нас было множество таких обычаев.

Теперь наставал черёд посмотреть на тунраит, забавных кукол. Старики, которые их обычно делали, работали только по ночам, чтобы их не увидели дети и новички. Куклы были самые разнообразные: Белые и бурые медведи, лисы всех расцветок, ласки, утки- и подумать только, что все они двигались, как живые! Чтобы дети сами догадались, что это за звери, кукол никогда не называли по именам. Все они именовались одним словом тунраит.

В условленный вечер вождь приглашал стариков показать своих кукол, выкликая каждого  по имени. Тот, кого вызывали, громко произносил  имя своей куклы, и тут в дверях появлялся зверь-лиса или медведь! При виде их дети всегда пугались.

К примеру, вождь просил моего деда Авилортора показать своего тунраита и тот начинал громко звать его. На пороге появлялся лебедь! Он выходил на середину иглу, останавливался и хлопал крыльями. Лебедь выглядел совсем как живой, когда бил крыльями, прохаживался, поглядывал по сторонам, и вытягивал свою длинную шею. В неверном свете тёмного декабрьского дня его вполне можно было принять за живую птицу! Повинуясь дедушкиному приказу, лебедь подходил к катаку и исчезал в проходе. Наступала очередь следующего умельца .На этот раз появлялся песец, который начинал поедать остатки рыбы в мусорной корзине -он ел, как настоящий зверь!

 В те времена, когда эскимосы были искусными мастерами, у многих были такие куклы. Они приводились в движение нитями из китового уса, но секрета их изготовления я не знаю.

Когда вновь появлялось солнце, мы завершали свои праздники состязанием в метании стрелы.

Так завершался кайвитийвик -время танцев и развлечений, которое начиналось с заходом солнца и заканчивалось, когда оно вновь появлялось на  небосклоне.

«Я, Нулигак»/О сути жизни: Индейские и эскимосская автобиографии.-Якутск: Кн. Изд-во, 1989.(«Под полярными созвездиями»)