Однажды охотник заблудился в лесу. Сколько он ни пытался найти выход, никак у него это не получалось. А тут еще наступила ночь. Пришлось ему остаться в темном лесу на ночь. Утро вечера мудренее: глядишь и найдется выход из леса...

Только не удалось ему поспать. Подсел к нему леший Каипора. Поговорили они с ним о том о сем. Вроде нашли об­щий язык. Как вдруг леший стал просить есть. Да не просто съесть чего-нибудь, а руку охотника! Пришлось охотнику от­резать... лапу пойманного им накануне зверя. Похвалив уго­щение, леший потребовал еще, потом еще и еще. Так охот­ник скормил Каипоре почти всего зверя вплоть до сердца.

Теперь настал черед охотника потребовать себе еды. Он захотел сердце лешего. Тот мгновенно вонзил нож себе в грудь и рухнул мертвый...

На рассвете тронулся охотник домой.

Только через год решился он вернуться на то самое место, чтобы из зубов Каипоры сделать наконечники для стрел. Там лежал скелет лешего. Только ударил его индеец топором, как Каипора ожил и потребовал пить. Напив­шись, он решил отблагодарить охотника, подарив ему вол­шебную стрелу. Подвел он индейца к высокому дереву, от­ломал тонкую ветку, которая мгновенно превратилась в прямую и острую стрелу. Передавая ее индейцу, Каипора строго-настрого приказал бросать ее только рукой. Если выстрелить из лука, то стрела обязательно повернет назад и убьет стрелка.

С тех пор стал наш индеец очень удачливым охотни­ком. Никто не мог с ним соревноваться в количестве добы­чи. И такая одолела зависть других индейцев-охотников что решили они подсмотреть, как это у него так здорово все получается.

И вот что они увидели. Подошел наш охотник к завет­ному дереву, вынул из дупла стрелу, и только пролетела ми­мо птица, как метнул он в нее стрелу, и тут же добыча рух­нула к его ногам. Положил он стрелу на место и с дичью в руках пошел обратно в деревню.

Конечно, индейцы-охотники, подсмотрев, как охотит­ся их соплеменник, решили на следующий день проделать то же самое с его стрелой. Но только у них ничего путного не получилось. Взял было один охотник волшебную стрелу, натянул тетиву лука, выстрелил... и убил самого себя! Не знал он, что нельзя этой стрелой стрелять из лука. Ее мож­но было только бросать рукой. Ведь это была стрела вол­шебницы-кобры, которая вместо раны оставляла следы от укуса кобры.

Насмерть перепугавшиеся горе-охотники кинулись об­ратно домой, так ничего и не сказав о случившемся нашему охотнику. Спустя какое-то время он обнаружил пропажу, но так и не смог дознаться, чьих рук это дело.

Тогда он ушел из родного селения навсегда. А те, кто оказался виновен в смерти их односельчанина, пораженно­го волшебной стрелой лешего Каипоры, тоже скрылись. Они боялись кары Каипоры за свое своеволие!